Д. Вильсон. Англосаксы

Прочитало: 1 085

◴ 6 мин.

Книга Дэвида Вильсона «Англосаксы. Покорители кельтской Британии» представляет историю Британии-Англии V-XI вв с точки зрения современной археологии. Надо сказать, что взгляд археолога на историю весьма специфичен. В отрыве от письменных источников, базируясь исключительно на материальных находках приходится быть предельно осторожным в выводах. Действительно, что можно сказать по какой-то конкретной бляхе или обломку меча? И можно ли в принципе сказать что-то определенное? Для понимания истории именно как науки книги, подобные рассматриваемой в этом очерке, весьма и весьма полезны.

Полезны – да, но нужно сразу предупредить: они не так бойки и увлекательны как книги на общеисторическую тему. Как сама по себе археология – наука о черепках – в своей повседневности не выглядит делом веселым, так и книга Вильсона не предназначена для того, чтобы увлекать или развлекать читателя. Она должна дать представление о работе археолога и о ее вкладе в историю как науку.

Выше я сказал об отрыве от письменных источников. Однако на практике, разумеется, наиболее ценные и полные результаты можно получить исключительно совмещая все возможные методы и подходы. Этого вопроса касается и сам автор во введении. Здесь даются самые общие представления о принципах работы археолога, о датировках, о взаимодействии кабинетных историков и полевых археологов.

Еще и еще раз заявляю: это очень полезный взгляд на историю. Это своего рода прививка от псевдонаучных поделок таких лжеученых как Фоменко и куча ему подобных. Пока они впечатляют неискушенного читателя внешними эффектами, история как наука развивается в ежедневной и кропотливой работе, выстроенной на строгих принципах. И всех любителей острых псевдонаучных сенсаций надо бы почаще тыкать носом в эту рутину.

Итак, что может сказать археолог Дэвид Вильсон об истории Британии в тот исторический период, когда она превращалась в Англию? Не так много как нам хотелось бы, но и не так мало, чтобы можно было разгуляться лжеученым.

Прежде всего, автор предупреждает, что археология ничего не может сказать о настроениях народа, о его чувстве юмора, философии или морали. Археология касается в основном хозяйства и экономики. И едва ли не наибольшее количество информации дают погребения. Да, так уж вышло, что всё подвержено изменениям, разорению, переменам. Люди в городах живут столетиями, наслаивая один культурный слой на другой. Зачастую от предыдущих поколений не остается ничего, поскольку оно мешает жить новым поколениям. Но погребения – другое дело. Закопанное тело часто лежит непотревоженным в течение тысячелетий. И тут самое главное – правильно датировать могилу.

Так вот, в Англии погребения четко разделяются на кельто-римский период, на эпоху вторжения саксов, далее наслаиваются норманнские погребения. И по распределению погребений по площади вполне можно выстроить карту расселения народов – кельтов, ютов, англов, саксов, позднее данов. И здесь очень интересно сравнивать данные письменных источников и материальных находок. Да уж, удивительно, сколько на самом деле могут рассказать какие-нибудь бляхи-фибулы.

Наверное, очевидно, что археология может дать представление об экономических связях между отдельными областями Англии, Европы, мира. Для этого, правда, копать надо шире. Автор перечисляет находки, обнаруженные там-то и там-то и рассказывает, как правильно их трактовать.

Может археология кое-что сказать о численности населения. Ведь в принципе возможно определить площадь поселения, города, замка. Прикинуть, сколько тут располагалось построек. Как хозяйственных, так и жилых. Оценить, сколько тут могло проживать народа.

Кстати, уклоняясь в сторону от Англии, мы вспомним, что современная наука именно таким образом опровергает данные о десятках и сотнях тысяч ополчения русских городов, скажем, времен монгольского нашествия. Ну не может город площадью в 400 гектар (квадрат 2 км на 2 км – и это огромный, выдающийся по тем временам город) выставить 100-тысячную рать.

Надо ли говорить, что археология способна дать куда больше сведений о вооружении воинов прошлого, нежели письменные источники или «агитка», вышитая на коврике из Байе. Лично меня всегда удивляли выводы, сделанные на основе этой вышивки. Дескать, вот видите: кольчуги у них были такие, мечи сякие, копья этакие, а строились они так. И всё это на основе достаточно безыскусно сделанного рисунка? Причем сделанного неизвестно кем. Или вообще женщинами (даже скорее всего).

Нет, куда достовернее опираться на реальные археологические находки. Тут вам и виды оружия, и можно сделать анализ металла, и посмотреть динамику развития. Да вот беда – мечи были настолько дороги, что просто так закапывать их в каждую могилу нормальным людям раннего средневековья в голову бы не пришло. И тут Вильсон хорошо дает понять, каков вообще объем находок, какова их сохранность, каковы методики реконструкции при неполной сохранности. Это мечу хорошо – он из железа, поржавеет, конечно, но что-то сохранится. А вот как быть с деревянными щитами? Или луками?

На самом деле я еще по археологии всяких австралопитеков понял, как важно давать людям представление об объеме и полноте находок. Ведь это иллюзия, будто бы рисованные в учебниках скелеты австралопитеков прямо вот такими и выкапываются. Нет, конечно. Там косточка, здесь две, в другом месте два-три ребра и пара фаланг пальцев. Так и складывают ученые облик прачеловеческий.

С исторической реконструкцией ведь то же самое. Редко, когда или где удастся выкопать ладью с кучей скелетов и оружия (как в Дании). Мечи, луки, копья и прочее ведь не лежит в земле аккуратно завернутое и надписанное. Работа с находками – это целая наука, представления о которой лжеученые, разумеется, не имеют. Но мы-то должны себе представлять реальную работу историков. И такие книги как «Англосаксы» Вильсона позволяют в научно-популярном стиле к ней прикоснуться. Да, скучно, да, однообразно, но нам здесь веселья никто и не обещал. Обретение нового знания – труд, а не гулянка.

Цитата:

«Самым распространенным орудием защиты, обнаруженными в англосаксонских захоронениях, является щит (рис. 25). Англосаксонский щит был деревянным, круглой формы, в центре его имелся металлический умбон. Деревянный каркас иногда обтягивали кожей, а отверстие в центре позволяло перемещать руку внутри углубления, образованного умбоном, где крепилась ручка. Некоторые из щитов оковывались по краям металлом, но это было редко, в большинстве случаев использовалась кожа. Щиты различались по размерам. Самый маленький английский щит, найденный в Петерсфингере (Уилтшир), имел 30 сантиметров в диаметре, а самый большой – диаметром 76 сантиметров – найден в Рингмере (Суссекс). Остатки деревянных щитов редко находят в англосаксонских захоронениях, поэтому к приведенным цифрам следует относиться с осторожностью. В Кенби в Линкольншире была найдена часть щита, толщина которого составляла около трех сантиметров; он был украшен позолоченными бронзовыми накладками с орнаментом-плетенкой. Судя по тому, что у некоторых щитов ручка и умбон были склепаны вместе через деревянный круг, и учитывая толщину сохранившихся деревянных фрагментов, англосаксонские щиты языческого периода были не толще 12 миллиметров. Здесь можно вспомнить, что викингский щит, найденный на гокстадском корабле, был большого размера и довольно тонкий. Такой щит был легок, и им удобно было пользоваться в сражении.

Щиты обычно делали из липы и иногда покрывали кожей, как в случае со щитом из Саттон-Ху. Деревянные каркасы порой расписывали, как мы можем видеть по находке в Гокстаде. Все сохранившиеся умбоны сделаны из железа и бывают трех различных форм: с вогнутыми поверхностями и клиновидные, с выпуклыми поверхностями и конические. Они крепились к деревянному щиту бронзовыми или позолоченными заклепками и обычно изготовлялись из цельной металлической болванки, но иногда, как у щита, найденного на Мельбурнском кладбище, конический умбон делался из свернутого в конус плоского металлического листа.

Много времени было потрачено в спорах о том, была ли поверхность щитов выпуклой или плоской. Часто говорится, что «скос кромки умбона указывает на значительную кривизну поверхности щита». Этот аргумент неубедителен. Скос кромки умбона, вероятно, связан с техникой изготовления, поскольку очень трудно делать умбон с плоскими краями из-за внутреннего напряжения металла. В то же время скос кромки обеспечивал лучшее прилегание к дереву, когда умбон крепился заклепками. Но этот спор нельзя разрешить окончательно, поскольку до нас дошло слишком мало целых щитов. Во всей Северной Европе, однако, ни одного выпуклого щита не было найдено. С другой стороны, строение ручки щита из Саттон-Ху говорит о том, что он был выпуклым. Аналогичные аргументы приводятся в пользу выпуклости щитов в Италии и Германии. Детальное исследование ручки одного из щитов из Петерсфингера (Уилтшир) убедило археологов в том, что щит был выпуклым, с радиусом кривизны приблизительно 50 сантиметров. Конструкция этого щита весьма интересна. Профессор Аткинсон показал, что каркас щита «состоял из двух или более слоев дерева, при этом они располагались так, что волокна древесины одного слоя шли под прямым углом к волокнам следующего слоя, как в современной фанере». Он предположил, что такая конструкция требовалась, чтобы сделать выпуклый щит. Описание щита, найденного в XIX в. в Линтоне, может быть интересно в связи с находкой из Петерсфингера: «Сохранность его была достаточной, чтобы понять, что он имел круглую форму и что деревянные планки сходились от краев к умбону. Планки крепились к основе щита, по всей видимости деревянной. Точный смысл этого описания не вполне понятен, но оно имеет много общего с описанием щита из Петерсфингера, и возможно, что эти щиты были конической формы или выпуклые. Вероятно, англосаксы использовали выпуклые щиты, и иллюстрации из рукописи (рис. 26) подтверждают это предположение.»

Дэвид Вильсон. Англосаксы. Покорители кельтской Британии