Н. Дубровин. Первая оборона Севастополя

Прочитало: 907

◴ 6 мин.

ПЕРВАЯ ОБОРОНА СЕВАСТОПОЛЯ — РЕЦЕНЗИЯ

Обороне Севастополя 1854-1855 годов посвящено много трудов. Но, пожалуй, первой научной работой на эту тему является книга Н.Ф. Дубровина. Строго говоря, изначально это был трехтомник «История Крымской войны и обороны Севастополя». Но то ли простоты ради, то ли для вычленения только темы Севастополя в сегодняшние дни эта работа переиздана одним томом, названным «Первая оборона Севастополя. Русская Троя».

Здесь только знаменитая осада и события, ее окружающие. Предыстория войны и прочие ее горячие точки даются по минимуму, необходимому для понимания главного. Разумеется, такие сражения как Альминское, Балаклавское, Инкерманское, на Черной речке включены в обязательном порядке, ибо являются неотъемлемой частью осады.

Чтобы было понятно значение работы автора, нужно сказать о нем несколько слов. Николай Федорович Дубровин (1837-1904) русский военный историк, генерал, член Академии наук. Он является если не основателем военной истории в России, то уж точно важным предшественником следующего поколения историков. Таких как Баиов, Зайончковский, Свечин и другие. И да, генеральский чин (точнее генерал-лейтенантский) Николай Федорович заслужил не на полях сражений, но своими научными трудами.

Что касается «Первой обороны Севастополя», то ее история примечательна. Цесаревич Александр Александрович (будущий Александр III) в 1870-х годах предложил военному министерству написать историю Крымской войны. Для этой цели военные и выделили еще не старого, но уже зарекомендовавшего себя серьезным автором Н.Ф. Дубровина.

В период войны Дубровин еще только проходил обучение в кадетском корпусе. То есть он не являлся участником событий. Однако в 1870-е года были живы многие участники обороны Севастополя. Именно им Николай Федорович предлагал на рассмотрение написанные главы. После чего вносил в рукопись правки в соответствие с замечаниями ветеранов.

Само военное министерство и дипломатическое ведомство не допускали автора до многих документов, считавшихся тогда еще секретными. Поэтому Дубровин не смог должным образом развить главы, касающиеся причин войны, дипломатических переговоров, военного планирования, статистики. Всё это заполнили уже историки других поколений. Например, тот же Зайончковский, написавший два пухлых тома «Восточной войны» (неоконченная работа).

Но и в таком усеченном виде работа не прошла цензуру и была напечатана лишь спустя 25 лет, уже при Николае II. К тому времени по части фактологии «История Крымской войны и обороны Севастополя» во многом утратила свою ценность. Но она сохранила свидетельства очевидцев и участников, их оценки событий и личностей, настроение и дух. Всего этого были уже лишены книги поздних времен.

Именно этим и ценна до сих пор книга Дубровина. И ее полезно прочесть даже в таком усеченном виде, как предлагается в современном издании «Первая оборона Севастополя. Русская Троя».

Предисловие В.П. Казарина грешит излишним упором на веру и православие. Но это, пожалуй, с точки зрения сего дня. В середине же XIX века эти вопросы, безусловно, имели большее значение. В этом автор предисловия прав. И действительно официальная пропаганда давила на защиту веры. Всё это так и имеет место быть.

В то же время наивно сводить причины войны исключительно к спору о ключах от святых мест. Но мы уже отмечали, что в части дипломатической истории Крымской войны Дубровин откровенно слаб. Тут и отсутствие у него документов министерства иностранных дел, и требования эпохи, и собственный интерес именно к военным действиям. Поэтому первую главу быстро и без лишних комментариев пролистываем.

Хотя нет! Именно в первой главе кипит Синопское сражение. Впрочем, автор не пишет военно-морскую историю, и не следует от него ожидать каких-то особых подробностей этого боя. Скажем лишь, что с сегодняшней точки зрения это сражение не является таким уж нереальным подвигом русского флота. Закономерный итог материального превосходства русской эскадры и ее бомбических орудий. Что, конечно, не отменяет саму победу и распорядительность Нахимова.

А вот дальше начинается интересное и не всегда встречаемое в книгах историков XX века. Автор пролистывает войну на Дунае и сразу переходит к высадке союзников в Крыму. Что здесь интересно отметить.

Во-первых, вопрос об укреплении Севастополя со стороны суши. В советских книгах как-то просто писалось, дескать, царские генералы пренебрегали сухопутным фронтом и не видели, от кого тут защищаться. А укрепления воздвигли буквально за неделю до подхода врага.

Ага, при подробном рассмотрении дело-то оказывается так, да не совсем. Севастополь с суши укреплялся еще до войны. Ну как укреплялся? Был намечен план, нарисованы бастионы, где-то даже обозначенные земляными работами. На возведение самих укреплений не отпускалось достаточно средств. Но план-то, оказывается, был. И ничуть не на пустом месте возникли восемь знаменитых бастионов. Это не экспромт, а ускоренная реализация давно созданного плана.

Второй момент, который диссонирует с поздними работами, связан с Альминским сражением. Здесь обычно Меншиков выставляется напыщенным идиотом, а его генералы типа Кирьякова просто тупыми пьяницами. Ну еще бы! Поперли с 35 тысячами против почти 70 да еще на штуцера сплошные. Какого же они ожидали итога?

Да обычного итога они ожидали. Дело в том, что советские историки как-то избегали вопроса о том, какими сведениями о противнике реально располагал Меншиков. А он попросту не знал, что вдвое уступает неприятелю. Он бы убежден, что силы как минимум равны. Потому и занял эту позицию, потому и был уверен, что удержит ее. Отрезвление пришло уже в ходе боя. Но ввязавшись уйти уже не могли. И вели бой в сложившихся условиях. Причем не самым плохим образом. Английское крыло наступления было изрядно потрепано. И только обход французов с открытого левого фланга решил дело.

Теперь что касается набивших оскомину штуцеров. В художественной литературе и ходовых книжках советских историков так и эдак склонялось техническое превосходство европейцев. Символом его стало подавляющее превосходство в огне. Дескать поголовно вооруженная штуцерами армия врага попросту расстреливала с дальних дистанций нашу пехоту с гладкостволками. И никому не интересны реальные цифры, показывающие отнюдь не поголовную насыщенность французских и английских полков нарезным оружием.

А теперь обратимся к первой истории Крымской войны. И что мы тут видим относительно английских штуцеров? Ровным счетом ничего. Ни одной фразы, похожей на сетование, ни одной попытки оправдать победу союзников превосходством их в вооружении. Да и стоило бы задуматься: а имей англичане с французами такое превосходство, зачем им ходить в штыки? Стреляли бы себе постреливали. Может и не было его, такого уж страшного превосходства-то?

Н.Ф. Дубровин не имел в своем распоряжении не только своих секретных документов, но и документов англичан с французами. Поэтому, приводя с точностью до одного человека потери русских в том или ином бою, он не располагал данными по потерям противника.

Например, по Альминскому сражению: «убитыми и ранеными 4 генералов, 23 штаб-офицеров, 170 обер-офицеров и 5511 человек нижних чинов» и ни одного слова о потерях англичан и французов. А они, как теперь известно, были даже поменьше наших. То есть в процентом отношении к начальному составу русская армия едва не истекла кровью, а союзники лишь получили по зубам.

Но всё же Альма Альмой, но основную часть книги занимает сам Севастополь, его осада и оборона. И здесь в первую очередь хочется отметить систематичность изложения событий. Я много читал об этом, но только после Дубровина события четко уложились в понятные рядочки.

Автор не разбрасывается по сторонам. Он методично движется по хронологии, перебирая основные боевые эпизоды. И, что опять же важно, поясняя их значение для дела обороны или наступления. Поставили там-то люнет – поясняет, что это дает. Потеряли там ложементы – опять же следует объяснение.

В таком порядке изложения картина осады предстает совсем в ином виде, нежели у нас принято изображать. Союзники последовательно сживают кольцо осады, неуклонно подбираются всё ближе и ближе. Они выигрывают борьбу за пространство, они занимают промежуточные позиции, они вплотную подступают к главной линии обороны. Падение крепости становится неизбежным.

У нас же было принято во всем обвинят тупых царских генералов, которые, по Дубровину, да и по жизни, конечно, отнюдь не были тупыми. Ни Васильчиков, ни Остен-Сакен, ни Горчаков. Да что там «тупые»! В книгах советского времени им вообще места не уделялось. Только Корнилов, Нахимов, Истомин и Тотлебен. А прочих как бы и не было.

Разве что Горчаков якобы по трусости сдавший Севастополь. Но если присмотреться к логике событий в изложении Дубовина, это не Горчаков сдал город, это французы его взяли. В первую очередь благодаря превосходству в силе и материальной части. У них попросту было больше солдат и пушек.

По морю из Тулона доставлять подкрепления и снабжение было проще, чем гужевым транспортом с Украины, не говоря уж о Центральной России. Отсутствие железной дороги на юг сгубило Севастополь.

Впрочем, его оборона, даже в итоге неуспешная, стала тем барьером, о который разбились все наполеоновские и пальмерстоновские планы. Измотать врага, заставить его заплатить непомерно высокую цену за небольшое продвижение вперед – вот та задача, которую успешно выполнил гарнизон Севастополя во взаимодействии (хотя и не очень эффективном) с полевой крымской армией.

Честное слово, очень и очень полезно прочитать книгу Дубровина «Первая оборона Севастополя. Русская Троя». Она позволяет взглянуть под новым углом на казалось бы хорошо известные события. Пусть и не на все, но тем не менее.