Кутузов (СССР, 1943)

Прочитало: 1 624

◴ 4 мин.

ВСЁ ДЛЯ ФРОНТА

Никак не могу понять образ действия или, вернее, бездействия нашего кинематографа. Неужели перевелись на Руси путные кинодеятели? Или государство уже не выделяет денег на патриотическое кино? Вот, скажем, несколько лет назад имела место двухсотлетняя годовщина Отечественной войны 1812 года. И что? Чем отметился российский кинематограф? Ага, «Уланской балладой» и чуть позднее «Василисой». Самим-то не противно было такое позорище вытаскивать к двухсотлетию одного из самых почитаемых эпизодов русской истории?

Но если задуматься, если копнуть, то к войне с Наполеоном у нас вообще непропорционально мало фильмов. «Война и мир», конечно, наше всё, но что там есть, кроме произведения Бондарчука? Романтически-приключенческий «Эскадрон гусар летучих» да практически грузинский «Багратион». Ах да, еще рязановская «Гусарская баллада». Сами понимаете, это несерьезно.

Можно ссылаться на кризис, на трудности с поиском денег. Но позвольте спросить: в 1943 году у нас был кризис? И еще какой! Но военно-историческое кино снимали? Да. Потому что обстановка требовала знатной доли патриотизма. Всё для фронта. И кино тоже. Фактически под этим лозунгом и снят фильм «Кутузов».

Только задумайтесь: 1943 год. Сталинград, Курская битва, форсирование Днепра. Страна напрягает все силы, чтобы дать больше военной продукции. Но находят средства и на кино. Причем по тем временам не самое дешевое. А вы говорите: кризис. Перефразируя профессора Преображенского, можно сказать: кризис в головах.

Может быть, старые фильмы сегодня и не котируются. Нет там, видите ли, компьютерных спецэффектов. Присутствует идеология. Всё это так. Но, во-первых, на безрыбье кино о войне с Наполеоном и «Кутузов» 1943 года рыба. Во-вторых, он, ей-богу, совсем неплох.

СЮЖЕТНАЯ КАНВА

«Кутузов» посвящен не всей жизни известного фельдмаршала, но исключительно второй половине 1812 года. То есть основным событиям Отечественной войны. Только этот эпизод интересовал заказчика. Время, требования фронтовой пропаганды задавали тон. И это, конечно, нужно учитывать.

Фильм начинается сражением под Смоленском. Самого сражения тут нет – дорого, видать. А есть только полыхающий за окном город. Да два спорящих генерала – Багратион и Барклай-де-Толли. Первый требует стоять под Смоленском насмерть, второй призывает к отступлению. Да, всё хоть и грубовато прямолинейно, но более-менее по истории.

Дальше идет «мы долго молча отступали» и «едет Кутузов бить французов». Этот промежуток до появления главного героя заполняется вполне традиционным для раннего советского кинематографа представлением роли народа. В роли народа традиционно выступает персонаж Михаила Пуговкина.

Как это ни странно на первый взгляд, но Бородинское сражение отнюдь не является центральным моментом сюжета. Да, оно показано. И со скидкой на время съемок достаточно масштабно. Видимо, наряжали да гоняли какие-то воинские части, которые сегодня снимались в кино, а завтра уже уезжали на фронт. Всё, что надо есть: пушки палят, конница скачет, солдаты дерутся, Наполеон и Кутузов руководят, Багратиона смертельно ранят.

Канва сражения особо не развертывается. Есть лишь несколько канонических и с исторической точки зрения не совсем верных моментов. Но опять же главное – настрой фильма. В задачу авторов входит подъем духа зрителя. Думается, в 1943 году цель вполне успешно достигалась.

Центральным моментом фильма является тарутинское сидение русской армии. Именно здесь авторы сосредотачивают основное внимание как на главном герое, так и на идеологической подоплеке. Да, дескать, враг силен, он нас вон как продавил, но мы отступали не всегда под его натиском, но и по своей воле, исходя из высших соображений. Всё равно мы поднаберемся сил, и враг будет разбит, победа будет за нами. Конечно, это уже нотки не войны 1812 года, а Великой Отечественной 1941-1945 гг.

МОРАЛЬ

Дальше очень и очень приличный кусок хронометража отведен отступлению Наполеона и его преследованию нашими войсками. Конечно, в 1943 году именно этот эпизод имел большое значение. Именно он давал наиболее явную параллель с событиями войны против Гитлера. Тем более, что Красная Армия уже наступала.

Тут надо отметить фигуру Наполеона. Это сегодня у нас к нему относятся если не как к положительному персонажу истории, то хотя бы нейтрально. В сталинское время его образ трактовался как образ захватчика. А в фильме «Кутузов» если и не проводится прямой параллели с Гитлером, то уж во всяком случае намек на нее есть. Недаром историческим консультантом указан академик Тарле. Он-то в своей книге об императоре французов не скупился на черные краски, поливал захватчика как мог.

Наполеон в «Кутузове» вечно нахохлившийся, злобно молчащий, хмурящийся. Ни одной положительной эмоции и черты. Серо-черное воплощение зла. Да еще постепенно сникающее по ходу действия. От горделиво взирающего на Бородинское поле через психующего уже в Смоленске до подавленного на Березине.

В противовес ему Кутузов выводится не просто мудрым добряком, но мудрым добряком, близким к народу. Это было свойственно тогдашнему советскому кино – если уж возводили на пьедестал какого-то героя истории, то обязательно подчеркивали его близость к народу. Взять хоть образы Суворова, хоть Нахимова, хоть Ушакова из соответствующих фильмов.

Но образы образами, а основное, к чему подводят авторы фильма, это мораль. И она звучит в последней сцене «Кутузова». Когда французские генералы, греясь у очага, спорят, кто из них больше виноват в поражении и когда была совершена роковая ошибка. Тут Наполеон совершенно неисторически, но идеологически верно припечатывает: «Наша главная ошибка в том, что мы напали на Россию».

Пафосно? Да, может быть. Но правильное, нужное кино? Конечно. Нужно ли такое сейчас? Ответ за зрителем.