Всемирная история в 24 томах. Том 16. Европа под влиянием Франции

Прочитало: 9 190

◴ 4 мин.

ВСЕМИРНАЯ ИСТОРИЯ В 24 ТОМАХ. ТОМ 16. ЕВРОПА ПОД ВЛИЯНИЕМ ФРАНЦИИ

Эпоха Просвещения, видимо, просветила Европу, и та стремительно покатилась по наклонной. «Всемирная история» вступает в период революций. Шестнадцатый том «Европа под влиянием Франции» охватывает турбулентность от Великой французской революции до всеевропейского революционного движения 1848 года.

Географически в центре внимания Европа. Ей сейчас было не до Азии или Африки. В книге сделано лишь небольшое исключение – очень уж важные события разворачивались в начале XIX века в Латинской Америке. Парад суверенитетов, как в Африке 1960-х годов.

Но сначала Франция, доведенная Бурбонами до взрыва. История Французской революции и наполеоновской империи изложена достаточно подробно. Приблизительно половина 550-страничного тома. Так что кто слабо представляет себе последовательность событий от падения Бастилии до коронации Наполеона, получит полное и в то же время не очень растянутое описание.

Десятилетие 1789-1799 гг (от взятия Бастилии до возвращения Бонапарта из Египта и госпереворота) густо насыщено людьми, событиями, датами. Достаточно сказать, что французский историк Луи-Адольф Тьер отвел ему три тома страниц по 800-900 каждый (как-нибудь расскажу, очень интересная книжка).

Авторы «Всемирной истории» не располагают таким простором для полета мысли и оставляют в описании только самое главное. Основное. То, что просто необходимо для первого серьезного знакомства.

Ознакомившись с первыми главами шестнадцатого тома, вы получите полное представление о революционном вихре последнего десятилетия XVIII века. Бастилия, Национальное собрание, Конституция, республика, Конвент, якобинцы, Робеспьер, гильотина – здесь вершина движения.

Дальше всё идет под уклон. Термидорианский переворот, Директория, выдвижение генерала Бонапарта, поход в Египет, триумфальное возвращение из фактически провалившегося похода. Наконец, 18 брюмера и фактическая кончина республики.

Тут бы нам и выдохнуть, но вы же знаете: дальше самое интересное – наполеоновские войны. От Маренго до Ватерлоо.

На полсотни страниц книжка отвлекается от Франции, чтобы дать обзор состояния дел в Европе накануне безудержного наступления Франции. И вот мы снова с Наполеоном. Следующие сто страниц – взлет и падение императора.

Всемирная история в 24 томах. Том 16. Европа под влиянием Франции — Пальто и шляпа Наполеона. Музей армии, Париж

Значительное место отведено Отечественной войне 1812 года. Разумеется, такое возможно именно в нашей версии истории. Там у них стараются не придавать событиям в России решающего значения. Причем не важно, у кого «у них». Все имеют свои причины не замечать войны в России. Ну, максимум, поговорят о морозе. Но мы-то помним.

И вот что меня лично порадовало в книжке 1990-х годов – цифры, которые соотносятся с тем, что сегодня из академических кабинетов пытается пробиться в широкие массы. Но до сих пор они никак не может отвоевать место в умах.

Я написал «Хронику войны 1812 г» и получил некоторое количество критических отзывов как раз по поводу приводимых в ней цифр. Нашим гражданам мало одержать победу над Наполеоном при соотношении 4:3 в его пользу. Нет, им подавай 3:1, как учили в старой советской школе.

Авторы «Всемирной истории» приводят такие числа: без малого 400 тысяч у Наполеона и так же без малого 300 тысяч у Александра I. Научные 4:3. Потом были, конечно, вторые и третьи эшелоны, подкрепления и пополнения. Но ведь были они у обеих армий. Да мы еще воевали на своей земле.

Получил в своё время я и за озвучивание научного взгляда на соотношение потерь в Бородинском сражении. Народ никак не может смириться с тем, что атакующая сторона (Наполеон) потеряла меньше, чем обороняющаяся (Кутузов).

Рассказываешь им про действие артиллерии, мастером применения которой был Наполеон, про толпившиеся русские резервы, про сильные русские контратаки – помогает не во всех случаях. Ну так нате вам цифры профессиональных ученых-авторов «Всемирной истории»: 28 тысяч у Наполеона против 44 тысяч у Кутузова.

И тут следует заметить, что отступающая русская армия еще лишилась и своих раненых, которые позже могли бы встать в строй (правда, при состоянии медицины 1812 года процент вернувшихся к службе тяжелораненых был бы невелик). Кстати, многие из русских раненых сгорели в Москве.

Ну, ладно, я отвлекся – очень уж тема зацепила. Если первая половина книги о Французской революции и наполеоновских войнах, то о чем ее вторая половина? Ответ прост: о реакции. Восстановленные на тронах монархи начинают наступление на завоевания свободы, на конституции, на новые права своих подданных.

Это перекрытие кислорода вызвало в обществе (или обществах, коль скоро речь обо всей Европе) недовольство. Новые революции стали загораться то здесь, то там. Испания, Греция, Франция, Латинская Америка, даже в какой-то степени восстание декабристов в России – всё это были цветочки накануне настоящего всеевропейского пожара 1848 года.

Вот об этом вся вторая половина шестнадцатого тома. Социальный пожар кое-как потушить удалось. Но процесс уже пошел вширь. После Европы мир начала захлестывать волна «Национально-освободительных войн». О них и будет семнадцатый том.