Д. Балашов. Великий стол

Прочитало: 1 369

◴ 5 мин.

балашов великий стол — Убийство Михаила Тверского

ГОСУДАРИ МОСКОВСКИЕ-2. ВЕЛИКИЙ СТОЛ

Тема второго романа серии «Государи Московские» — «Великий стол» — достаточно популярна в литературе. Кровавое противостояние Твери и Москвы, колоритная личность демонизированного Юрия Даниловича Московского, до приторности приглаженная фигура Михаила Тверского, маячащий на заднем фоне хитрец Иван Калита – на таких личностях только и строить сюжеты исторических романов. Построил свою версию и Д.М. Балашов.

Здесь ему пришлось тяжело. С одной стороны, автор по максимуму симпатизирует тверскому князю, его правде, его добродетели. С другой стороны, главная тема всей серии – возвышение Москвы, а значит в центре должны быть московские князья. Но князь Юрий…

Тон романа задается уже прологом. Умирает великий князь Андрей Александрович, последний и самый злобный сын Невского. По нему лествичное право отдает великий стол в ветвь младшего брата Невского – Ярослава Тверского. Так-то вроде бы претендовать на власть могли бы и суздальские князья, потомки еще одного брата Невского – Андрея Суздальского. Но они признают авторитет тверича. Правда, признают не бесплатно, а за Нижний Новгород.

Большая сила и симпатия первых романов Д.М. Балашова как раз в отслеживании этих генеалогических хитросплетений ветвей потомков Ярослава Всеволодовича. Чтобы не думалось читателю, будто тверичи и москвичи воевали в вакууме. Да и вообще есть какое-то непостижимое очарование в разборе родственных связей деятелей давно минувших дней.

Правда, неподготовленного читателя окунать сразу в полную версию генеалогии опасно. Поэтому ниже мы приводим довольно усеченную генеалогию, в которой отражены родственные связи главных действующих лиц романа «Великий стол».

Уже эта простая картинка показывает, что Юрий Московский приходился Михаилу Тверскому двоюродным племянником. Уже в силу этого первенство должно быть отдано тверичу. И вся земля Владимирская признала это первенство. Вся, кроме Юрия Московского.

Так с первых страниц Балашов клеймит Юрия Данииловича. Пока только непомерными амбициями, не имеющими никаких правовых оснований. Но дальше больше. Демонизация этого князя набирает обороты с каждой страницей. По всем сторонам жизни он выглядит конченным отморозком.

Семейная жизнь – жестокий тиран и равнодушный отец. Претензии на власть идут вразрез не только с правом, но и – что особенно важно для автора – с мнением земли. Политические средства Юрий употребляет самые низкие. Не брезгуя откровенным преступлением.

Наиболее вопиющим из преступлений Юрия выглядит убийство рязанского князя Константина. Тут у Балашова есть всё – и свирепо мятущийся Юрий, и подленький боярин Босоволк, готовый выполнить безбожный приказ, и последний хрип, и ужас, охвативший всех, кроме Юрия. В общем, полет авторской фантазии в рамках его концепции «плохого» Юрия.

Отчего-то князь Даниил, подло захвативший Рязанскую Коломну и самого князя Константина, не так подл. Автор оправдывал его необходимостью открыть Москве устье Москва-реки и выход на Оку. Допустим, не убедил. Ибо, двигаясь по Оке московская торговля всё равно не могла миновать Рязани. Да и мало ли чего кому хочется, не рушить же от хотения закон.

Или зайдем с другой стороны. Хорошо, Юрий преступник, укрепил Коломну за Москвой путем преступления, убийства. Но почему бы тогда не вспомнить о праведности, когда преступник умер. Верните Коломну и покайтесь, раз вы не сторонники преступления юрьева. Нееет, шиш вам на блюде. Это как с пактом Молотова-Риббентропа. Он, по мнению многих, конечно, преступный, только почему-то возвертать взад всё, по нему «подло» захваченное никто из «праведников» не спешит.

А ведь, если пойти в русле главной идеи всей серии «Государи Московские», Юрий-то заложил основу основ грядущего могущества княжества. Удержал Коломну – раз, удержал Переяславль – два, захватил Можайск – три, измотал в борьбе силы основного конкурента, то есть Твери – четыре, наконец уничтожил самого опасного противника, Михаила Тверского – пять. Его преемникам осталось лишь пожинать плоды. А Балашов так по нему проехался, буквально растоптал.

И ведь неубедительно растоптал-то. В авторских рассуждениях это самая противоречивая книжка серии. Если в следующей он уже прямо оправдывает грехи правителя по благо цели, то здесь его буквально ломает: вроде бы и оправдать надо собирание земли русской, и в случае такого оправдания праведник Михаил останется за бортом.

Михаил выглядит как-то неустойчиво. Вроде бы сильный, харизматичный, праведный князь, а ничего-то у него не получается, всё-то рушится. То пожар, то нашествие мыши, то голод, то татары – сплошная казнь господня. Тут бы и задуматься, коль скоро в книге многое оправдывается высшей волей: а за что так бог ополчился на Михаила, почему не дал ему победы над неправедным Юрием, а? «Молчит, не дает ответа».

Надеюсь, вы уже поняли, что сильно зацепили меня авторские рассуждения, авторская позиция. Хочется спорить или обсуждать. Да вот беда – не с кем. А ведь это замечательно – когда книга не оставляет равнодушным. Вне зависимости от того, согласен ты с автором или хочешь возразить.

Что до других персонажей… Нет, не второстепенных, а именно других. То они, как и в «Младшем сыне», в «Великом столе» продолжают играть большую роль. Правда, линия ратников Федоровых тут чуть подзатухает. Сам Федор уже постарел, согнулся, в домовину глядит. А его сыну Мишуку места в серии досталось меньше, чем отцу. Но оно есть.

Есть и трогательные страницы с возвращающейся из Орда сестры отца или с попавшим в плен к Мишуку сыном отцова дружка. Сначала мыслится: какие-то наивные сюжетные ходы. Но они оставляют такой след, что становится ясно, что это не для сюжета, а для вот такого вот следа.

Продолжается история боярских родов – Акинфовых, Кобылы, Бяконтовых и других. Среди Бяконтовых появляется молодой Олферий, в далеком будущем митрополит всея Руси Алексий, второй московский митрополит-чудотворец.

В Орде угасает эпоха, эпоха возможного, по мнению автора, союза Руси и Степи. Умирает последний хан-язычник Тохта, хан, терпимо относящийся к чужой религии. К власти приходят мусульмане Узбека. Сам Узбек пока еще не мудрый, а молодой и глупый, окруженный муллами фанатик.

Именно он, этот страшный мусульманин привечает преступного Юрия, он отдает за него сестру, он посылает на Русь воинскую силу, он разоряет города. Ой ли, да только ли он? А уж наши князья, тот же Иван Калита прямо таки в стороне?

Третья книга серии — «Бремя власти»