А. Бёрн. Война Азенкура

Прочитало: 1 536

◴ 6 мин.

В книге «Война Азенкура» (переведенный на русский язык вариант озаглавлен как «Битва при Азенкуре») английский военный историк Альфред Бёрн продолжает тему, начатую в книге «Война Креси». Это тема истории походов и сражений времен Столетней войны. Второй том посвящен событиям второй половины знаменитого противостояния Англии и Франции.

И здесь уже въявь перед читателем предстает проблема разделения Столетней войны на периоды, или на отдельные самостоятельные конфликты. Во-первых, автор даже не проматывает период от мира при Бретиньи (1366) до начала «войны Дюгеклена» (1369-1396). Между прочим и эти 27 лет не включают в себя какой-то цельной войны. Спонтанные осады где-нибудь в Аквитании пересекаются с осадами в Бретани, с испанской внутридинастической войной и миром между французами и наследником Эдуарда III Ричардом II. Сложно там у них всё было. Автор прокручивает этот промежуток на ускоренной промотке (кассетные магнитофоны кто-нибудь еще помнит?).

Взошедший на английский престол в 1399 году Генрих IV имел множество внутренних проблем, связанных с его не совсем честным восхождением. Поэтому он и не думал развязывать еще войну на континенте. А вот наследовавший ему в 1413 году Генрих V (этот уже наследовал честно) сразу взялся за раздувание подернутого пеплом конфликта. Война возобновилась (или можно сказать: началась новая) в 1415 году.

Однако страницы, отведенные на промежуток 1360-1415 гг потрачены не впустую. Кроме беглого обзора политики и дипломатии, автор расписывает читателю прогресс в военном деле, особенности комплектования армий Франции и Англии, развитие артиллерии или защитного вооружения рыцарей. Если начинали Столетнюю войну облаченные в кольчугу всадники, то заканчивали ее воздвигнутые на коней бронированные чудовища. В усилении лат, кстати, кроется и причина снижения эффективности знаменитых английских лучников – пробить такую толщу теперь они могли лишь почти в упор.

Что касается артиллерии, то она росла как в количестве, так и в качестве. Если в сражении при Креси артиллерия хотя и использовалась (что Бёрн считает доказанным), но едва ли успела дать больше пары-тройки залпов, то финальное сражение Столетней войны – битва при Кастийоне, 1453 год – решил именно массированный артиллерийский огонь французов. Да и осадное дело пошло веселее, когда ядра, выпущенные из пушек, начали сносить обветшалые каменные стены городов и замков.

Отметив все эти особенности, автор переходит к кампании Генриха V, то есть к кампании Азенкура, давшего наименование всему этому этапу Столетней войны.

Азенкур – символ военной славы англичан. Сражение, имевшее для них значение, большее, чем Креси и Пуатье, сравнимое разве что с Ватерлоо. Несколько раз снят фильм «Генрих V». И всегда по Шекспиру. Центральный момент здесь – опять же Азенкур. В общем, сражение до сих пор весьма почитаемое в Англии. Да еще и яркое, с полным разгромом меньшей стороною более сильной. Горы убитых французов. Казненные пленные – им перерезали глотки по приказу Генриха V. Есть, где развернуться воображению. Ни один военно-исторический труд, зацепляющий средневековье, не обойдется без упоминания Азенкура.

Но мы с вами уже научены первым томом Бёрна и знаем, что любому сражению должна предшествовать кампания. Ее-то подробного описания у других авторов, как правило, не найти. А ведь армии англичан и французов сошлись близ деревеньки Азенкур не случайным образом. Они не возникли тут по мановению волшебной палочки. Сражение стало естественным финалом длительной кампании, начавшейся высадкой англичан в Нормандии (ох и любят англичане в Нормандии высаживаться).

В описании кампании, предшествовавшей сражению при Азенкуре, Альфред Бёрн начинает разворачивать свой метод восстановления или реконструкции событий. То есть метод приложения наиболее вероятных событий, решений, действий. Строго говоря, всё это не более, чем домыслы. Правда, домыслы логичные, непротиворечивые, разумные. Действительно, всё могло быть именно так. Но мы должны помнить, что могло быть и немного иначе. В конце концов, теория автора, как это часто бывает в исторической науке, навсегда останется только теорией. Другой исследователь имеет право выдвигать свои версии. Ну а читателю предстоит решить, какая из гипотез ему нравится больше.

Благо, в данном случае большинству из нас ничего такого решать не придется. Будем честными хотя бы перед собой, по большому счету, нам всё равно – той или другой дорогой шла армия Генриха V, здесь или там у нее была дневка, и какими путями двигались французы. Всё это нам важно только как пунктир, ведущий к главному, к сражению. О деталях пусть спорят историки. Мы же, прекрасно понимая, что данных для объективного доказательного спора недостаточно, просто будем наслаждаться военной историей по версии Альфреда Бёрна.

Всё, об Азенкуре не скажу больше ни слова. Читайте сами. Автор сам расскажет куда интереснее и несравнимо полнее. Я же перейду к следующим главам. Тем более, что впереди после сражения, давшего название книге, у нас еще три четверти книги. Договор в Труа 1420 года оказался призрачным намеком на мир. Уход из жизни обоих королей (Генриха V и Карла VI), последовавший в 1422 году, открывает новый этап противоборства. Этап, который уже связан с именем Жанны д’Арк.

Как истинный англичанин и как военный специалист, Альфред Бёрн начисто отметает какие-либо намеки на полководческое искусство Жанны. Не берет он в расчет и вышнюю волю. Чем же он объясняет наступивший перелом в войне? И какова в нем роль Орлеанской Девы?

Всё просто. Вышняя воля вышней волей, материя это неуловимая, подлежащая обсуждению специалистами в рясах. Альфред Бёрн как человек военный привлекает к рассмотрению другую нематериальную сущность – моральный дух. До сих пор французы терпели поражения не только из-за собственной недисциплинированности, но и из-за крайне низкого морального духа. Малейшая неустойка в сражении влекла за собой паническое бегство. Англичане же напротив, мало того, что были более дисциплинированными и почти профессиональными воинами, после многократных побед они уверовали в свою непобедимость. Соответственно, их боевой дух был на должной высоте.

Появление Жанны или, точнее, обстоятельства, сложившиеся к этому моменту, вызвали перенастройку, перекачку боевого духа. Французы вдруг решили биться до конца, они всё чаще сражаются стойко, не бегут при первых неудачах. Снятие осады с Орлеана и несколько, пусть и небольших, но важных с моральной точки зрения, побед буквально окрыляют их.

Кроме того, король Карл VII позволяет выдвинуться вперед толковым военачальникам и организаторам, создает отличную артиллерию и подобие регулярной кавалерии – знаменитые ордонансные роты, о которых написано в любом труде по истории военного искусства.

И всё, при материальном превосходстве Франции, когда сравнялись все прочие составляющие, брошенные на чашу весов военного противостояния, исход борьбы оказался предрешен. Примерно так выглядит логика стратегического обзора Альфреда Бёрна.

Но он не ограничивается таким общим подходом. Это для историков вроде Эдуарда Перруа. Нет, Альфред Бёрн честно продолжает тактическое рассмотрение разнообразных походов, осад и стычек. Вплоть до финального сражения при Кастийоне, как бы закрывающего войну. В этом смысле его работа, написанная в середине XX века, до сих пор выделяется среди книг о Столетней войне.

Цитата:

«Итак, две армии выстроились на заре 25 октября 1415 года и в следующие четыре часа стояли неподвижно, глядя друг на друга и ожидая атаки противника. Но сражение не может состояться, если ни одна из сторон не предпринимает атакующих действий, и в 11.00 утра король Англии решил взять инициативу на себя. «Стяг к наступлению» воспринимался как знакомый приказ, заставивший каждого воина «стать на колени, начертить на земле крест и поцеловать его» (хроника «Брут»). Боевой строй армии начал двигаться вперед.

Французы стояли, как я полагаю, в 470 ярдах к северу от дороги Азенкур – Трамкур. Английская армия упорно продвигалась вперед, пока не подошла на 170 ярдов к северу от пересечения дорог, находившегося в 50 ярдах от места, где ныне расположена рощица, а в ней скрывается самая глубокая шахта Франции. Англичане двигались медленно, часто останавливаясь, чтобы дать передохнуть тяжеловооруженным рыцарям. На максимальной дистанции сохранения убойной силы стрелы их боевой строй остановился, лучники воткнули перед первой боевой линией заостренные шесты, создав своеобразный частокол, и начали стрелять.

Их стрельба, видимо, имела целью спровоцировать французов на атаку, поскольку противник располагал недостаточным числом лучников для ответной стрельбы. Такая тактика дала должный эффект. Тяжеловооруженные всадники, согласно разработанному плану, предприняли атаку на английских лучников, занимавших позицию на фланге. Когда французские всадники начали атаку, вперед пошел строй тяжеловооруженных пеших воинов, вероятно без приказа коннетабля д’Альбре, их номинального главнокомандующего.

Атака тяжеловооруженных всадников на оба фланга должна была вестись отрядами по 600 воинов каждый (в отношении их численности мнения противоречивы), но из-за сумятицы и недостатка дисциплины в рядах французов всего лишь по 150 или около того воинов на каждом фланге действительно приняли участие в атаке. Атакой со стороны Азенкура руководил барон Гийом Савойский, чей отряд, по словам Сен-Реми, «бросился на английских лучников, перед которыми был установлен частокол из заостренных кольев. Однако земля была настолько рыхлой, что многие колья упали. Французы отступили, за исключением трех человек, в том числе барона Гийома. К несчастью, их кони упали среди английских лучников на опрокинутые колья, увлекши за собой всадников. Их немедленно убили. Остальные всадники или большая часть из них, спасаясь от града стрел, вернулись в ряды французского авангарда, внося большую сумятицу, нарушая боевой строй и подвергая его опасности, заставив авангард отступить на другое место. Их кони были так изранены стрелами, что стали неуправляемы. Таким образом, авангард был дезорганизован, многие тяжеловооруженные воины гибли в большом количестве, их кони обратились в бегство, следуя примеру бегущей пехоты».»

Альфред Бёрн. Война Азенкура