Г.К. Граф. Флот и война. Балтийский флот в Первую мировую

Прочитало: 921

◴ 5 мин.

Русский флот в первую мировую войну — Крейсер «Рюрик», линкоры «Слава» и «Цесаревич»

Третий том воспоминаний Гаральда Карловича Графа посвящен первой мировой войне. Строго говоря, он назван «Флот и война. Балтийский флот в Первую мировую». На самом деле это первая часть раздробленной надвое книги того же Графа «На «Новике». Дело в том, что всю войну автор прослужил на эсминце «Новик». Вторая часть книги стала нынче четвертым томом воспоминаний Гаральда Карловича. О нем мы поговорим в другом обзоре.

Эсминец «Новик» заслуживает отдельного слова. Это уже третий корабль с таким именем в составе русского флота. Первый – корвет середины XIX века – ничем особым не отличился. В конце XIX века в русский флот был введен крейсер «Новик», отличившийся в составе порт-артурской эскадры. Тогда им, кстати, командовал будущий адмирал Эссен, возродивший после русско-японской Балтийский флот. Крейсер погиб при попытке прорыва во Владивосток. Позже был поднят и отремонтирован японцами. Как и более известный «Варяг».

Наконец, эсминец «Новик». Он сочетал в себе много новых наработок, ставших результатом анализа действий в русско-японской войне – усиленное минное и артиллерийское вооружение, двигатель, позволяющий развивать скорость до 36 узлов и другое. В какой-то момент этот эсминец был одним из лучших не только в русском флоте, но и вообще. В качестве доказательства можно приводить тактико-технические характеристики, а можно указать на ряд боевых эпизодов, в которых «Новик» зарекомендовал себя лучшим образом. В составе нашего флота он прослужил до 1941-го года и погиб при переходе флота из Таллинна в Кронштадт.

Балтийский флот первая мировая война — Эсминец «Новик»

Вот на этом «Новике» автор и начал свою военную службу. Адмирал Эссен учитывал слабость русского флота перед германским. Поэтому он сделал ставку на минные заграждения для прикрытия, в первую очередь, Финского залива. «Новик», который мог брать на борт до 60 мин, принял самое активное участие в минных постановках. При этом вместительны, но медленные заградители занимались постановками на тыловых рубежах, а эсминцы во главе с «Новиком» пробегались ночами под носом у немцев, выбрасывая взрывоопасные сюрпризы на путях движения их кораблей.

Большая часть боевых воспоминаний связана именно с такой рутинной службой. Рутинной она, конечно, кажется читателю. Ну что может быть интересного в монотонном перечислении дат и мест постановки мин, метеорологических условий и замеченных силуэтов кораблей? Ничего, если не считать, что каждый такой выход может стать для корабля и команды последним. Полсотни мин на палубе – достаточное основание взлететь на воздух при удачном попадании даже мелкого осколка. Кое-какие корабли Балтийского флота погибли в момент постановки – просто почему-то рванула собственная мина. Так что рутина-то она рутина, да смотря для кого.

Случались на Балтике и артиллерийские бои кораблей. Даже если «Новик» не принимал в них непосредственного участия, Граф подробно описывает эти стычки. Здесь как бы расширяются рамки труда автора, который уже меньше сосредотачивается на себе лично (если честно, то его лично тут совсем нет), а рассказывает, как и обещал, о «Балтийском флоте в Первую мировую».

И даже шире. Он зацепляет все основные морские события первой мировой. И сражения англичан с эскадрой фон Шпее, и Дарданелльскую операцию, и действия Черноморского флота, и Ютландское сражение. И более мелкие события вроде гибели нашего крейсера «Жемчуг» у берегов далекой Малайзии.

Конечно, обо всех этих событиях полным-полно точной специализированной литературы. Но тут интересно как раз посмотреть на взгляд современника. Морские бои они такие, точностью в описаниях, непосредственно следующими за событиями, не отличаются. Каждая сторона преувеличивает потери врага. И Граф местами подхватывает байки, почерпнутые из печати. Тоже, кстати, интересный момент. Оказывается, и немцы о наших потерях, и мы о немецких часто узнавали из нейтральных газет типа датских или шведских. Забавно.

Центральным же событием книги будет борьба за Рижский залив. «Новик» как раз оказался в гуще событий. Германский флот попытался ворваться в залив еще в августе 1915 года, когда его войска вплотную подступили к Риге. Вторая попытка состоялась только через два года, в сентябре 1917-го. И наш ничтожный флот во главе всего лишь с одним броненосцем-додредноутом пытался оказать сопротивление линейному флоту врага. С какой энергией и героизмом сражались наши моряки в 1915-ом, так плохо бился революционизированный флот в 1917-ом.

И это отдельная нотка в третьей части мемуаров Графа – постепенное разложение флота. Правда, автор немного противоречит сам себе, сначала рассказывая о постепенном характере разложения, а потом резко всё сваливая на агитаторов, разложивших флот. Ну да о них, об агитаторах и о боях 1917-го года четвертый том воспоминаний.

Цитата:

«Около 8 часов 30 минут, прямо по курсу, в расстоянии около 50 кабельтовых показалось из мглы несколько силуэтов кораблей, числом около 5–6.

При этом курс бригады был почти N, ход 14 узлов, горизонт очень плохой, ветра не было. «Рюрик» так еще и не успел присоединиться к эскадре.

Открыв неприятеля, адмирал приказал немедленно дать полный ход и изменил курс влево на NW с целью отрезать противника от берега и ввести в бой свой правый борт.

Одновременно был открыт огонь. Неприятельские корабли сейчас же круто повернули вправо и полным ходом стали уходить на NW, за остров Готланд. Концевой из них энергично отвечал на огонь. Расстояние все время держалось около 50 кабельтовых.

Горизонт продолжал быть мглистым, и оттого неприятельские корабли были видны очень неясно, и трудно было точно определить их тип.

Скоро стало заметно, что два корабля (один — типа легких крейсеров «Бремен» или «Аугсбург», а другой — заградитель «Альбатрос») отстали. Остальные корабли скрылись во мгле на NW.

Легкий крейсер некоторое время держался при «Альбат-росе», но, по-видимому, убедившись в его критическом положении, дал полный ход и, отстреливаясь, ушел на N — NW.

«Альбатрос» все больше и больше отставал, и «Адмирал Макаров» и «Баян» сосредоточили по нему огонь с расстояния 40 кабельтовых.

«Богатырю» и «Олегу» адмирал приказал действовать самостоятельно, и они, выйдя из строя вправо, тоже открыли огонь.

На «Альбатросе» от попаданий наших снарядов возник сильный пожар на корме, была сбита фок-мачта и был замечен сильный дифферент на нос. Он лег на маяк Эстергарн и, медленно двигаясь, стал сильно парить. Вслед за этим он выбросился на северной стороне бухты.

Когда бой кончился, было около 10 часов утра. Таким образом, он продолжался всего около полутора часов, и под конец расстояние уменьшилось до 23–25 кабельтовых.»

Гаральд Карлович Граф. Флот и война. Балтийский флот в Первую мировую